1 июля 2008 года в процессе реформирования отечественной энергетики РАО ЕЭС прекращает свое существование. Но есть ли уверенность в том, что с уходом Анатолия Борисовича Чубайса из руководства российской энергетики процессы либерализации отрасли не повернут вспять? Это и стало главной темой беседы с Председателем Правления ОАО РАО «ЕЭС России». Анатолий Борисович, каковы, по вашему мнению, угрозы для энергетической реформы? Что у нас есть? Триллион частных инвестиций, из которого  почти 600 миллиардов сегодня находится на счетах энергетических компаний. Это важнейшая вещь. И представить себе, что в сегодняшней экономике, с нашими темпами роста энергетика оказалась бы без этих источников колоссальных инвестиций невозможно. Это было бы катастрофично по последствиям. С этим даже не спорят уже и самые яростные наши оппоненты. Это хорошо. А что плохо? С другой стороны, энергетика - очень инерционная отрасль. То,  что сейчас создано в ней в результате реформы, будет работать годы. Риски, конечно, есть. Начиная с рисков попыток демонтажа созданного, разрушения его - а вдруг кто то скажет: «Ну, ребята, поработали с рынком, пожалуй, хватит, давайте с этим заканчивать, мы получили инвестиции, а теперь давайте все отменим...» По вашему, это возможно? Мы выстроили реформу так, чтобы сделать подобный вариант невозможным. А «все отменим» - это что значит? Вернем государству? Например. Или отменим рынок электроэнергии, который стал основой того, что частные инвесторы, крупнейшие частные компании мира и России поверили в реформу и вложили этот самый триллион, вернее, вкладывают его. Это же их ответ, в основе которого лежит доверие к сделанному, прежде всего доверие к рынкам. Анатолий Борисович, а само состояние этих денег вас не беспокоит? Вот как раз сегодня Счетная палата огласила результаты проверки исполнения инвестпрограммы «ФСК ЕС», и имеет претензии, обвиняет как раз в распылении средств, а основным получателем средств и будет ФСК. Нет, здесь, как раз, я спокоен. Кстати, я знаю эти оценки Счетной палаты. Там есть замечания, но, по моему, они вполне рабочего характера, не глобального. А если говорить по существу, здесь есть одна большая проблема. Она называется «Как из рубля сделать мегаватт?» Рубль получен. Точнее, триллион. А вот как сделать из них мегаватты, а если быть более точным, 29 тысяч мегаватт? Это задача очень серьезная, и для преобразования одного в другое выработаны сложные процессы, юридически и финансово защищенные. Вот сейчас разворачивается преобразование одного в другое. Здесь тоже есть риск. А вдруг споткнемся? А вдруг на каком то из этапов не сможем реализовать и вместо 29 тысяч получим меньше? Этого бы категорически не хотелось. На наш пейджер пришло такое сообщение: «Чубайс еще увидит, как «Газпром» вновь монополизирует энергетику». Что вы на это  ответите? Во первых, в результате реформы «Газпром» приобретает две оптовые генерирующие компании и две тепловые генерирующие компании. Это 4 из  20, пятая часть. То есть речь идет примерно о 20 процентах генерации в стране. Много это или мало? Это 20 процентов от тепловой генерации, а есть еще атомная генерация, гидрогенерация. Другое дело, я считаю абсолютным приоритетом после реформы или, вернее, абсолютным приоритетом в реформированной электроэнергетике выработку и реализацию полномасштабного антимонопольного проекта. Собственно, ради этого мы в поправках к закону, которые были подписаны президентом буквально месяц назад, полностью переработали антимонопольный раздел и существенно его усилили. Ради этого мы работаем с Федеральной антимонопольной службой, с правительством о выработке жестких антимонопольных правил в электроэнергетике, в том числе для компаний, которые одновременно являются поставщиками топлива. Вы верите, что эти антимонопольные меры будут  работать? Да, это абсолютно реальная задача. Что такое нарушение этих  мер, что такое злоупотребление доминирующим положением в электроэнергетике? Это радикальный рост цен. Именно поэтому задача выстраивания настоящего антимонопольного мониторинга и воздействия, в том числе силового, в электроэнергетике - задача, которая должна быть поддержана правительством и будет им поддержана. Кто будет отвечать за состояние энергетики после  реформы? Да, это вопрос серьезный. После РАО ЕЭС вся система управления энергетикой должна быть выстроена на двух опорах. Опора номер один - государство. Считал и считаю, что у государства есть важнейшие функции - управление в энергетике, и их нужно почти заново выстраивать, по крайней мере, существенно пересматривать и усиливать по отношению к существующим именно потому, что значительная их часть сегодня находится у РАО ЕЭС, что неправильно. Да, мы выстраивали значительную часть государственного управления РАО ЕЭС. Но РАО ЕЭС - акционерное общество. Это, скорее, отклонение от правил. А в норме должно быть Министерство энергетики, должно быть агентство по энергетике и, собственно говоря, как раз сейчас министр энергетики, вернее министр промышленности и энергетики, принял такие решения. Новым руководителем «Росэнерго» назначен Дмитрий Аханов - человек, который был одним из активнейших разработчиков реформы энергетики, и сейчас там, в недрах Минпрома и Росэнерго, вырабатывается государственная компонента управления энергетикой после реформы. А вторая опора... Извините, пожалуйста, государство должно осуществлять  функции управления, безопасности и регулирования цен тоже? Нет, конечно же, не регулирования цен - начнем с конца. Мало того, в законе, принятом на днях, черным по белому записан запрет государству на установление цен на генерацию в полном объеме с 1 января 2011 года. Так что как раз наоборот. Есть вещи, к которым государству руки протягивать даже нельзя, чтобы ему там не оторвало, на всякий случай. А есть сферы, где государство абсолютно необходимо. Это стратегия. Например, разработали мы с Минпромом документ «Генеральная схема развития энергетики до 2020 года». Это не лозунги, а это то, на основании чего сейчас привлекаются миллиарды долларов. Этот документ нужно обновлять. Нужно обеспечить мониторинг его исполнения. Энергетика все равно технологически целостная отрасль, нужно обеспечивать координацию инвестпроектов в сетях вместе с инвестпроектами в генерации. И в этом смысле у государства очень серьезные задачи, которые никуда не исчезнут. А вторая опора системы управления - это рынок и выстраиваемый на рынке саморегулируемый орган управления. Он, кстати, так и называется - Совет рынка. Он создан, вернее создание его прописано в законе, сейчас идет его формирование. Это будет орган, в котором представлены все производители электроэнергии и основные ее потребители. Именно они будут выражать свою позицию через такую структуру. Причем у Совета рынка будут свои полномочия и в инфраструктурных компонентах энергетики, то есть, проще говоря, в сетевой компании и в системном операторе. В этом смысле у рынка будут очень серьезные полномочия в управлении энергетикой не только в текущем ценовом режиме, но и в институциональном режиме тоже. По материалам интервью радиостанции «Эхо Москвы» www.ech o.msk.ru